Писательский подвиг

Тодор ВОИНСКИЙ /фото автора и из архива семьи К. Лагунова/

Сегодня, 16 сентября 2014 года, исполнилось бы 90 лет со дня рождения Константина Лагунова, одного из писателей, чья жизнь и творчество были неразрывно связаны со многими важнейшими этапами жизни Тюменской земли ХХ века. Весьма значителен его вклад в художественное осмысление и своеобразное документирование новейшей истории освоения тюменского Севера, нашедшее место в его книгах и журналистских очерках.

Ключевыми темами его произведений стали и острейшие нравственные проблемы современности. Константин Лагунов являлся одним из организаторов Тюменской областной писательской организации, которую он возглавлял на протяжении двадцати лет.

Бесспорно, о Лагунове в Тюмени знают все. Да и книги, им написанные, читали многие, а во времена только вышедшего романа "Бронзовый дог" (1982) даже выстраивались очереди в главную городскую библиотеку – каждому хотелось собственноручно ознакомиться с новым творением писателя. Да, были времена. И слава его была велика, и уважение к нему как Гражданину тоже было настоящим. Тут ни прибавить ни убавить.

Действительно, творческий диапазон писателя впечатляет: кроме двенадцати романов, ставших российской классикой, им написаны рассказы, повести, стихи, драматические произведения. Обширно и публицистическое наследие. По его романам "Так было", "Красные петухи", "Одержимые" поставлены спектакли в Тюменском театре драмы (по "Одержимым" в свое время был снят художественный фильм "На таежных ветрах"). Лагунов известен и как детский писатель – повести-сказки "Городок на бугре" (1969), "Ромка-Рамазан" (1977), "Ромка, Фомка и Артос" (1984) и другие знают и любят юные читатели. Кстати, тираж его творений для детей давно перешагнул миллионную черту. Его книги (а их более пятидесяти!) издаются и переиздаются столичными и региональными издательствами, ряд произведений переведен на многие языки народов мира.

Утверждают, что, пересмотрев пережитое в автобиографическом эссе "Пред Богом и людьми" (1993), Константин Лагунов – единственный из тюменских литераторов – совершил свой личный нравственный суд. Впервые в истории региональной культуры он написал книгу о современной тюменской литературе "Портреты без ретуши" (1994), а также проанализировал местную текущую публицистику в учебном пособии "Через Голгофу на Олимп" (1995). В 1996 году опубликовал эпопею "Отрицание отрицания", где история края осмыслена им на протяжении нескольких веков. Острые современные проблемы, новый виток битвы добра и зла показаны в романах "Добыча дьявола" (1997) и "Абсурд" (1998) – эти произведения вошли в новую (1999) книгу писателя. В этом же году издательство Тюменского госуниверситета выпустило в свет трехтомное собрание К. Лагунова.

В обширном и многожанровом творческом наследии писателя отражены различные периоды его житейских воззрений, отразившихся в строчках романов, повестей, рассказов, очерков, в публицистических статьях… Перечитывая эти произведения, мы видим, сколь отзывчиво было сердце творца, как горячо оно реагировало на всё значимое, что происходило в окружающем его мире. Как отмечал литературный критик Юрий Мешков, одним из наиболее ярких проявлений Лагунова писателя и гражданина стало его публицистическое эссе "Через Голгофу на Олимп" в 90-е годы. Там, в частности, есть такие слова: "Мы живем в жестокое, беспощадное, перекошенное время. История сдернула нас с накатанного, перспективного, разумного пути и швырнула в чудовищное зазеркалье, где всё не так, как надо, всё не по-людски, всё вопреки законам и правилам цивилизованного общества… Что сильнее всего угнетает и тревожит меня нынче? Катастрофическое, стремительное падение нравов. Духовное обнищание народа. Торжество звериных начал в человеке, в обществе, в стране. Заслонить, заступить откат к человекообразным может только воскресшая душа россиянина".

А нынешний руководитель областной писательской организации Николай Денисов так вспоминает о своей первой встрече в начале шестидесятых в Голышмановской районной газете с именитым уже тогда писателем: "Лагунов из местных, из голышмановских. В прошлом, в войну, еще семнадцатилетним мальчишкой был здесь директором детдома, первым секретарем райкома комсомола...Заходит в мой сельхозотдел, спрашивает о чем-то. По ходу разговора предлагаю на его суд несколько листков своих "стишат". Читает. Вежливо кивает. Не хвалит. А так ровно советует: продолжай, мол, а там посмотрим! И то ладно. И запомнилось. И пронес я эту мимолетную встречу через года. И вроде знаковой стала встреча эта, коль сейчас вспоминаю о ней, как о существенной".

Н. Денисов размышляет: "В чем он выдающийся писатель Тюменской земли? В том, что много времени и сил отдал теме освоения нефтегазовых богатств Западной Сибири, созданию образов героев-первопроходцев. В том, что руководил нашей писательской организацией целых двадцать лет – с 1963 года, с самого начала, с момента ее создания и по 1983-й. Что держал литературную молодежь в поле своего зрения, без внимания мы не оставались, а точнее – умел поддержать людей одаренных, талантливых. Надо сказать, в Союз писателей тогда принимали очень строго: например, с 1970 года по 1975-й у нас было принято только четверо: хантыйский поэт Микуль Шульгин, геолог-прозаик Геннадий Сазонов, прозаик Зот Тоболкин и ваш покорный слуга поэт Николай Денисов. Большая заслуга Константина Лагунова – это организация в 70-е годы в Тюменской области грандиозных Всесоюзных дней советской литературы, которые периодически, в течение шести лет, во время жаркого месяца июля, проходили в области. Кстати, тогда же родилась газета "Тюмень литературная" – идею подал и помог с организацией Константин Яковлевич. Однажды, в начале июня, Лагунов сказал мне: "К Дням литературы обком принял решение выпустить специальный номер газеты. Возьмись за его подготовку!" – "В качестве кого?" – "Редактора-составителя". С тех пор это издание живет с некоторыми перерывами вот уже более сорока лет".

Константин Лагунов, говоря о времени и о себе, как-то выразился просто и емко: "Я убежден, что главное назначение писателя – отобразить свое время, показать своих современников. …И тут важно найти наиболее близкую и понятную тебе грань времени, глубоко и всесторонне осмыслить ее и верно отобразить. Тюмень, по-моему, одно из наиболее приметных и примечательных явлений нашего времени…".

Тюменский литератор Виктор Захарченко в одной из публикаций отмечает: "Романы Лагунова были предельно злободневны: не искусство ради искусства, а искусство, "вышедшее строить и месть в сплошной лихорадке буден". Имеющий почти официально признанный статус "певца нефтяной Тюмени", Лагунов стремился быть совестью власти, ее нравственным камертоном. Но желание творить, лепить из осколков бытия собственные миры было для него не менее важным. Творчество как форма существования было для Константина Яковлевича безвариативно и, несмотря на другие занятия, являлось на протяжении нескольких десятилетий главным делом жизни, вокруг которого концентрировалось бытиё. Отсюда и объемы созданного, и масштабы отраженного".

Писатель Лагунов, по сути, повторил трудный и вместе с тем счастливый путь многих своих предшественников – он сотворил свой мир, он был одержим творчеством, всецело отдавая ему лучшие мгновения и годы жизни, ибо ощущал в том свое призвание. Пишущие люди знают: из раза в раз приступая к работе над новым произведением, творец чувствует: начинается новая жизнь, ввергающая тебя в очередное творческое приключение, в то пульсирующе-мобилизующее душевное состояние, требующее рождения череды героев, событий, явлений, размышлений и… закономерного финала. А в итоге тот же Константин Яковлевич с удивлением признается: "Когда работа над романом завершена, испытываешь неизъяснимое, странное чувство опустошения". И словно успокаивает себя: "Это состояние пройдет, когда начнешь работу над новой книгой…". Видимо, в том и сладость, и муки творчества, весь его смысл…

В связи с 90-летием со дня рождения писателя Константина Лагунова в литературно-краеведческом центре в Тюмени на улице Первомайской, 14 представлены его книги, личные вещи, документы и фотографии из семейного архива, там же состоялась и встреча почитателей творчества литератора.